На улице я не увидел В.П. Жерякова и
В.М. Иванушкина. Через дорогу от проходной начиналась опушка леса или парка; им надое­ло меня ждать, и они ушли туда.
В общей сложности в КБ я провел два часа. Пора было ехать домой. В.М. Ивапуш кин поехал с нами на железнодорожный вок­зал. Там мы взяли билеты и до отхода поезда совершили пешую прогулку по Москве.
По моему расчету, станция "Салют" дол­жна была быть установлена в зале второй оче­реди музея или на открытой выставочной пло­щадке. Вторая очередь строительства должна была быть закончена в 1990 году, поэтому те сроки, о которых говорил В.В. Палло, нас ус­траивали, В.М. ИмнушкинОднако жизнь распорядилась иначе. Я несколько раз в 1988, 1989 и 1990 годах звонил В.В. Палло. Он мне рассказывал, в каком состоянии работа. Зная, что побывавший в космосе спускаемый аппарат "Союз 27" до отправки готовили почти три года, я считал, что это приемлемый срок, учитывая, что работа проводится параллельно с основной деятельностью. Но вопрос надо было держать на контроле.
После моего ухода из горисполкома никто не звонил и не интересо­вался развитием музея вообще и этой станцией в частности. К власти при­шли другие люди, с другими интересами и менталитетом.
Мне иногда задавали вопрос; а зачем музею такая крупногабаритная техника, такие экспонаты, что не помещаются в здании? Ответ простой; представьте себе музей с одними фотографиями. Или какое впечатление произведет на посетителей ракета, находящаяся на улице, но настоящая, или та же ракета на фотографии. Смотреть на натуральный экспонат все­гда интереснее, и чем их больше, тем привлекательней музей.
Так и закончилась ничем операция "Салют" - спустилась "на тормо­зах", на которые нажимали "новые люди" у власти.
Станция "Мир" в 1988 г. была действующей. Экземпляры, которые остались на земле, использовались для отработки нештатных ситуаций, возникающих в космосе. Их, естественно, никто не отдаст.
Единственный внештатный вариант станции находился на Выставке достижений народного хозяйства (ВДНХ) в Москве, в павильоне "Космос", и директор павильона сказал, что в ближайшей перспективе экспозиция в павильоне меняться не будет.
В разговоре с работниками НПО "Энергия" начальник ГОНТИ-4 С.А. Земляков сказал мне: "Владимир Федорович, представьте себе, если Вы получите станцию, как Вы доставите ее в Житомир?".
Вот об этом я не подумал...
Станция имеет длину (без пристыкованных кораблей "Союз" и "Про­гресс") 13 метров. Диаметр основной части (без выступающих деталей) 4,2 метра, а в упаковке, на лонжеронах, в ящике это будет около 6 метров. Размер солнечных батарей - 29,7 м.
Далее С.А. Земляков продолжал: "По габаритам на автотранспорте и железной дороге ее в упаковке не возьмутся везти. Транспортный самолет для этих целей Вам никто не даст. По наружной конфигурации - это боль­шая бочка. Сделайте макет у себя на предприятиях",
Я говорю: "А чертежи?".
— Обращайтесь к Семенову, он сделает.
Юрий Павлович Семенов в то время был заместителем генерального конструктора НПО "Энергия”. Я с ним был знаком. Позднее, с 1989 года, после реорганизации он стал президентом РКК "Энергия" и генеральным конструктором.
В приемной Ю.П. Семенова его секретарь мне сказала, что шеф в командировке на Байконуре. Я тут же написал проект письма, дал секрета­рю бланк горисполкома, она напечатала, я подписал и попросил ее пере­дать Юрию Павловичу.
Позвонил ему дней через десять, он сказал, что отдал в работу. По моей: просьбе они разработали чертежи модели без внутренней начинки, только наружные размеры с деталями. Получил я чертежи станции "Мир" в декабре 1988г. с сопроводительным письмом генерал ьного директора В.Д. Вачнадзе.
Изготавливать модель станции житомирские завод металлоконструк­ций и завод ограждающих конструкций отказались, мотивируя отказ боль­шим объемом заказов.
Согласился это сделать Житомирский танкоремонтный завод.